Уголовные дела о причинении вреда жизни и здоровью
- Уголовное дело по обвинению гражданки Е. в причинении тяжкого вреда здоровью двоим мужчинам.
Девушку Е. С подругой граждане К. и Л. пригласили поехать на дискотеку в тургостиницу «Волжанка», но перед этим зайти в гости к К., чтобы покормить собаку. По словам девушек, там К. и Л. стали предлагать девушкам вступить с ними в половую связь. У девушки Е. оказались в сумочке газовый баллончик и нож. Когда применение газового баллончика не оказало на мужчин ожидаемого девушкой действия, она достала нож и ударила в живот сначала одного, а затем второго мужчину. У одного были повреждены желудок, диафрагма и легкое. У второго – печень и почка, большая кровопотеря. Обоим потребовалось для спасения жизни проведение срочных операций и реанимация. Первоначаьно уголовное дело было возбуждено по ст.111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью).
Адвокат Вантеев потребовал проведения судебно-психиатрической экспертизы, которая установила, что девушка действовала в состоянии аффекта, вызванного действиями признанных потерпевшими мужчин.
Уголовное дело было прекращено в суде за примирением с потерпевшими..
Гражданина Ф. органы предварительного следствия обвинили в совершении разбойного нападения, группой лиц, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего. Обвинение было предъявлено по п.«в» ч.4 ст.162 УК РФ (санкция от 8 до 15 лет лишения свободы).
Ф. утверждает, что в указанное время он там не находился, и никакого потерпевшего вообще не видел. В ходе следствия свидетели не подтверждали его алиби, а в суде заявили, что запутались насчет времени, и подтвердили, что расстались с Ф. уже значительно позже времени совершения преступления.
Само по себе обвинение выглядит очень странно: избили мужчину, собиравшего пустые бутылки, и отняли у него сумку с бутылками и фонариком. Вряд ли нападавшие рассчитывали на богатую добычу: маловероятно, что собирать ночью бутылки потерпевший вышел с туго набитым кошельком.
Ни одного свидетеля происшествия нет, сам потерпевший ничего не помнит. Все обвинение построено на данных в ходе предварительного следствия показаниях пьяной соседки, в квартире которой были обнаружены вещи потерпевшего, и которая сказала, что эти вещи ей ночью принес Ф. и сказал ей, что они вдвоем с другом избили «БОМЖа», вот его вещи.
В суде она от этих показаний отказалась, сказала, что была сердита на Ф., а потому его оговорила. Заявила, что вещи в ее квартиру принес сам потерпевший, с которым они вместе собирали пустые бутылки, а потом она пригласила его к себе выпить. Выпив, потерпевший ушел, а сумку с вещами забыл. Утром жена потерпевшего пошла его искать и нашла сильно избитым возле подъезда, где проживает та самая свидетельница.
Суд посчитал не доказанным сговор на совершение хищения, но приговорил Ф. к 5 годам лишения свободы по п. «а» ч.3 ст.111 УК РФ, Мой подзащитный утверждает, что он вообще не виновен. Прокурор обижается, что суд не признал факт разбоя. А мне непонятно, почему суд, если даже он пришел к убеждению, что преступление совершил Ф,, вынес приговор по ч.3 ст.111?
Единственное доказательство — противоречивые показания той самой соседки. И как можно считать доказанным, что преступление совершено группой лиц? Тот самый друг, с которым Ф. гулял в ту ночь, и имя которого он якобы назвал соседке в качестве соучастника, по делу проходил свидетелем. Больше никаких возможных соучастников не было выявлено.
В таком случае все противоречия суд обязан толковать в пользу подлсудимого, и вообще-то суд обязан был оправдать его, но даже если очень уж не хотелось оправдывать, то почему приговор не по ч.1 ст.111 УК РФ?
- Гражданское дело по иску родителей подростка В. к ДОЛ «Лесная сказка», МУЗ «Больница тракторостроителей», МУЗ «Больница скорой медицинской помощи».
У мальчика В. 15 лет во время отдыха в ДОЛ «Лесная сказка» перед окончанием смены на ноге появился фурункул. Он обратился в медпункт, где ему сделали перевязку, наложив мазь Вишневского. Когда через два дня мальчик приехал домой, то мама обнаружила, что у него жар. Вызвала врача, но врач не смогла определить характер заболевания. На следующий день у мальчика появились боли в спине, и они с мамой пошли к хирургу в МУЗ «Больница тракторостроителей». Хирург сделал иссечение гнойника, никакого другого лечения не назначил. К вечеру у мальчика температура поднялась выше 39 градусов, появилась кровь в моче. На машине «Скорой помощи» его доставили в инфекционное отделение МУЗ «БСМП». Через несколько часов там ему поставили правильный диагноз: септикопиемия, т.е. заражение крови, которое очень быстро развивалось. Мальчика перевели в реанимационное отделение, но лечение проводили антибиотиками группы пенициллинов, хотя родители мальчика сказали врачам, что они готовы через своих знакомых купить в Москве и быстро доставить современные сильнодействующие антибиотики. На третий день после помещения в больницу мальчик скончался. Вскрытие показало, что смерть наступила в результате распространения в организме подростка стафилококковой инфекции, вызвавшей септикопиемию.
Родители подростка засомневались в правильности лечения и обратились к адвокату Вантееву, который взялся за это дело. Был предъявлен иск о компенсации морального вреда, причиненного сотрудниками медицинских учреждений вследствие неправильного оказания медицинской помощи.
По делам такого рода главная сложность заключается в том, чтобы получить объективное заключение медицинских экспертов, которые зачастую из-за профессиональной солидарности с врачами не хотят замечать допущенных при лечении ошибок. И в данном случае приглашенный в качестве специалиста доцент мединститута ЧГУ пытался убедить суд в том, что все было сделано правильно, а при скоротечной септикопиемии смертность составляет 95 процентов.
Однако комиссия экспертов из крупного научного медицинского центра, которой суд поручил проведение экспертизы, дала иное заключение. Комиссия пришла к выводу, что ошибки были допущены врачами на всех этапах лечения. Эксперты указали, что применение мази Вишневского при лечении фурункула недопустимо, т.к. фурункул может вскрыться, и через мазь в ранку может попасть инфекция. Хирург после иссечения гнойника в обязательном порядке должен был назначить лечение антибиотиками, чтобы инфекция не распространилась по всему организму. К тому времени, как мальчику был поставлен правильный диагноз, инфекция уже полностью распространилась, и спасти его уже могло только интенсивное лечение сильнодействующими антибиотиками. Но при правильном лечении вероятность летального исхода была бы около 50 процентов. При таком же лечении, которое проводилось в МУЗ «БСМП», спасти мальчика могло только чудо. Фактически врачи три дня просто наблюдали, как он умирает.
В иске родители требовали признать вину каждого из медицинских учреждений в смерти их ребенка, и уплатить им по 200 тысяч рублей с каждого ответчика.
Московский райсуд иск удовлетворил, но посчитал сумму компенсации все же слишком большой, снизив ее до 100 тысяч.
- Гражданка В. получила производственную травму, но в МУЗ «Больница строителей» при ее выписке указали в истории болезни и листке нетрудоспособности, что якобы она в момент получения травмы находилась в состоянии алкогольного опьянения, а поэтому ей по месту работы отказались выплатить пособие по нетрудоспособности.
Гражданка В. была возмущена тем, что медучреждение внесло в документы такую запись, поскольку она не употребляла алкоголь ни в тот день, ни накануне. Получив отказ выплатить пособие по больничному, она обратилась за помощью к адвокату Вантееву. Адвокатом был подготовлен иск, в котором гражданка В. предъявила требования к МУЗ «Больница строителей» о признании недействительными записей в медицинских документах, а также к работодателю о взыскании пособия. В иске было указано на нарушение медицинским учреждением порядка отбора проб крови и мочи на алкоголь при проведении освидетельствования.
Специалисты республиканского наркологического диспансера пытались убедить суд в том, что никаких нарушений при освидетельствовании не было. Однако компетентная комиссия экспертов, в состав которой были включены ученые одного из ведущих медицинских вузов России, не согласилась с мнением чувашских медиков. Эксперты указали на существенные нарушения, допущенные при освидетельствовании, а также на значительные противоречия в описании состояния больной, которые не позволяют сделать вывод о нахождении ее в состоянии опьянения.
Московский райсуд иск гражданки В. удовлетворил, признал недействительными записи в медицинских документах о наличии у нее опьянения.
- Гражданин Г. усомнился, не были ли нарушены при выдаче свидетельства о праве на наследство по закону его права.
Адвокат Вантеев подготовил иск о восстановлении срока для принятия наследства и признании недействительным выданного свидетельства.
После смерти отца Г., которая наступила до момента достижения истцом совершеннолетия, мать Г., давно разведенная с отцом истца не обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства от имени несовершеннолетнего сына. Поэтому свидетельство о праве на наследство получили только родители умершего, его новая жена и дочь.
Через несколько лет, по достижении совершеннолетия Г. предъявил претензии на свою долю.
В результате рассмотрения дела срок для принятия наследства был восстановлен, за Г. было признано право на получение его доли за счет уменьшения долей других наследников.
5. Уголовное дело об убийстве гражданина П. Адвокату гражданина К., признанного виновным в совершении убийства, удалось убедить суд в том, что К. был вынужден обороняться от действий П., и убийство он совершил при превышении пределов необходимой обороны. К. был приговорен по ч.1 ст.108 УК РФ к 1,5 годам лишения свободы.
Родители П. не согласились с таким приговором, и обратились к адвокату Вантееву. Приговор был обжалован, и кассационная инстанция его отменила.
При новом рассмотрении дела адвокат Вантеев доказал суду, что при тех обстоятельствах, при которых было совершено убийство, не может быть и речи о нахождении К. в состоянии необходимой обороны. Тем более, что из заключения судмедэкспертизы следовало, что К. вначале придушил П. руками, а затем задушил при помощи полотенца. Если первое еще как-то укладывается в рамки действий, которые могли бы быть совершены обороняющимся, то последующее удушение при помощи полотенца, когда К., находясь позади П., обеими руками тянул за� концы полотенца и при этом упирался ногой в спину П., отталкивая ногой уже находившегося в бессознательном состоянии П., чтобы задушить его, уже явно свидетельствуют об умысле на убийство. Поэтому К. был признан виновным в совершении умышленного убийства (ч.1 ст.105 УК РФ, санкция в виде лишения свободы на срок от 6 до 15 лет).
По данному делу адвокат Вантеев работал на стороне обвинения, в качестве представителя потерпевшего.
Суд назначил К. 10 лет лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима и взыскал с него в пользу потерпевшей (матери П.) причиненный ущерб (расходы на похороны, поминки, на помощь адвоката и др.), а также компенсацию морального вреда. ( Приговор от 07.05.2007 г., дело № 1-68-2007).
